Создай свой уголок мечты:
5 вымышленных городов писателей
Творческие люди всегда выходят за рамки обыденной жизни!
Вы уже познакомились с литературными местами наших великих поэтов и писателей, а теперь мы предлагаем познакомиться с городами, которые, увы, не найти на карте, но их можно вообразить!
Михаила
Салтыкова-Щедрина
Сатирический образ русского города создал Михаил Салтыков-Щедрин в «Губернских очерках» и «Истории одного города». До того как написать эти произведения, он несколько лет служил в российской провинции: Салтыков-Щедрин был рязанским и тверским вице-губернатором, занимался сбором налогов. Под впечатлением от этой работы писатель решил создать обобщенный образ «самого плохого города России». В нем Салтыков-Щедрин не описывал какое-то конкретное место.
В ходе повествования писатель несколько раз менял географию Глупова: город был основан «на болотах», а затем перемещался по карте России, пока не оказался на границе с Византийской империей. В Глупове конца XVIII века жили стрельцы и пушкари, горожане поклонялись языческим богам Перуну и Волосу, устраивали «войны за просвещение».
Очень наивные и очень невинные люди утверждают, что я под Глуповым разумею именно Пензу, Саратов или Рязань <...> Глупов есть Глупов; это большое населенное место, которого аборигены именуются глуповцами. И больше ничего.
Исследователи биографии Островского отмечали, что необыкновенно красивый запах цветущей черемухи драматургу очень нравился, а деревья черемухи были распространены в щелыковском имении. Черемухин - от черемуха и Калинов - от калина, города, созданные художественным гением драматурга, становятся характерными символами России, поскольку и деревья являются поэтическими символами страны в русском фольклоре.
Поволжье Островский изучил во время экспедиции по этой реке в 1856–1857 годах. Критик Петр Плетнев, современник драматурга, писал: «Ему [Островскому] захотелось воспользоваться… общественною жизнью маленького русского городка, прекрасным его местоположением на берегу Волги, особенностями… обычаев наших, столкновениями еще заметно господствующего невежества и… проглядывающей образованности». Провинцию драматург не высмеивал, а поэтизировал, подробно описывая ее природу, традиции и жителей.
В «Грозе» он писал: «На первом плане узкая галерея со сводами старинной, начинающей разрушаться постройки; кой-где трава и кусты за арками — берег и вид на Волгу…».
Все эти города чем-то похожи: в каждом из них есть городской сад, улицы и бульвары, трактиры, в которых разворачивается действие. Схожи и персонажи драматурга — купцы, дворяне, провинциальные актеры. Все жители и маленьких, и больших городов Островского, как правило, знакомы между собой.
В 1870-х Николай Лесков работал над романом о жизни провинциального духовенства «Соборяне». Он назвал свое произведение «романтической хроникой». В книге не было единой сюжетной линии: Лесков рассказывал о вымышленном городе Старгороде и его жителях.
В первом варианте «Соборян» — книге «Чающие движения воды» — Лесков написал, что это город из «старой русской сказки»: «Оба берега глубокой, судоходной речки, по берегам которой, как сказочный городок в табакерке, раскинут Старый Город, очень круты… Общий вид этой стороны напоминал волшебный городок Гвидона в иллюстрированной сказке Пушкина про царя Салтана».
 |  |  |
Во время работы над книгой Лесков изучал древнерусскую литературу, читал Житие протопопа Аввакума. Сведения из исторических источников он использовал, чтобы описать уклад жизни русского духовенства: «Люди, житье-бытье которых составит предмет этого рассказа, суть жители старгородской соборной поповки». Среди героев «Соборян» — протопоп Савелий Туберозов, священник Захария Бенефактов и дьякон Ахилла Десницына. И именно их кончина отмечает символический рубеж - умирание старой Руси.
на полуострове Гринландия Александра Грина
Чаще всего в произведениях Грина появлялся вымышленный город Зурбаган. В нем происходило действие около 20 рассказов писателя, его стихотворений, поэмы «Ли» и трех романов — «Золотая цепь», «Бегущая по волнам» и «Дорога никуда».
Грин назвал Зурбаган «удивительно живым южным городом». Он подробно рассказал про улицы, переулки, богатые и бедные кварталы, магазины, театр и порт этого места: «Угол Черногорской и Вишневого Сада был действительно изрядно глухим местом, обретаясь среди пустырей, в самом конце гавани, населенном инвалидами… кривая улица изобиловала сорными травами и полуразрушенными заборами. Не лучше выглядела и Черногорская».
Зурбаган чем-то напоминал Севастополь. Константин Паустовский писал: «Если бы не было Севастополя, не было бы гриновского Зурбагана с его сетями, громом подкованных матросских сапог по песчанику, ночными ветрами, высокими мачтами и сотнями огней, танцующих на рейде».
Теме Зурбагана посвящена песня Владимира Преснякова с одноименным названием "Зурбаган":
"Засыпает синий Зурбаган...
И проснусь я в мире невозможном,
Где-то между будущим и прошлым...".
Чтобы максимально полно реализовать свои идеи многим писателям приходилось выходить за рамки реальной географии, придумывая страны, материки и, конечно же, города.
Одни писатели придумывали их, чтобы показать типичную российскую жизнь в провинции, другие придавали им черты реальных мест и говорили то, чего не могли сказать прямо!
Материал статьи подготовлен Петровой Дарьей
